Прочитав на доске объявлений необходимую информацию, посетители заспорили о том, стоит ли идти на приём к прокурору?
К ним подошёл такой же горемыка и сказал, что уже раз пять сюда обращается, а реакция одна: «Если Вас не устраивает наш ответ, Вы можете обратиться в суд...». Спор закончился тем, что в прокуратуру заявление отдали, но из прокуратуры два брата ушли, решив это же заявление отнести ещё и в «ЧИТАЙку» – газету независимого редактора...

Понедельник. С 17 до 18 часов работает Общественная приёмная Юрия ГОЛУБЕВА.
Пришли. Рассказали. Заинтересовали Главного редактора неординарностью обращения. Главред «ЧИТАЙки» задал множество вопросов, созвонился с юристами, работниками служб. Затем задал ещё много-много, очень много вопросов.
Так, постепенно разбираясь в хитросплетениях человеческих судеб, редакция газеты, а затем и суд установили следующее...
Жила была семья. Дожили до пенсионного возраста. Вроде бы всё было нормально. До тех пор, пока не умер 32-летний сын. После этого что-то случилось с женой. Она решила отобрать у мужа часть его имущества. «Кинуть супруга» пожилую женщину подучила невестка, имевшая навыки общения с работниками «психодиспансера». «Продвинутая невестка», скорее всего, предварительно договорившись с фельдшером скорой помощи и знакомым ей полицейским, три дня подряд — в пятницу, субботу и воскресенье — вызывала к дому своего свёкра наряд полиции и «скорую помощь». Из дома ничего не подозревающие полицейские забирали мужчину, находящегося якобы «в опасном для общества психозе». Откуда им знать, что тот до их приезда спал «сном младенца»? Но «сигнал есть сигал», и они, силой загрузив его в карету «скорой помощи», доставляли в приёмный покой местной больницы.
Наглядно выглядело это так. Ночь. Наряд полиции подъезжал к дому «больного». Созваниваясь с местным «полицаем» (полицейским — язык не поворачивается назвать!), узнавали от того, что мужик «буйный». Тут их уже поджидал и фельдшер скорой помощи. Поверив и одному, и другому, прибывший патруль, получая указания «медработника», применяя силу тащил к спецавтомобилю полуодетого сонного гражданина, который, ничего не понимая, пытался сопротивляться. Вот это сопротивление у защищавшегося, «заинтересованные лица» и называли «психозом». «Прокоцанная» невестка тут же всё снимала на видео — документируя якобы психоз родственника.
А дежурные врачи приёмного покоя больницы не куплены, и «заинтересованы» не были, потому, осматривая полураздетого «психопата», каждый раз удивлялись его нормальному состоянию, после чего, делая отметки в медицинских документах, спокойно отпускали человека домой.
От того, что его — здорового — принимали за больного, «псих» не на шутку испугался. Бесцеремонность и безнаказанность фельдшера и полиции, с которыми они пытались обвинить в «психозе» не страдающего психическими заболеваниями, вынудили его уже во второй раз (с родственником) пойти на приём в прокуратуру.
Прокурор, слушая испуганного гражданина, который в этот раз из-за волнения вёл себя, как настоящий (а не выдуманный) психопат, решил перепроверить всё то, что заявлял обратившийся и отфутболил гражданина и его обращение в …полицию, то есть... Вы всё поняли.
Страх перед неизвестностью, нежелание «органов» разобраться в происходящем, появившееся клеймо – «псих» и заставили гражданина после посещения прокурора вновь идти к редактору газеты. Послушав совет ГОЛУБЕВА, мужчина, выйдя из редакции, пошёл... жить к брату.
Психология — тонкая штука, и её применение непредсказуемо. Казалось бы, взрослый мужик, а испугался женщин, которые пытались его упрятать в больницу. Но, как впоследствии окажется, опасения «психа» были вовсе не напрасны…
Через пару дней, решив сменить нижнее бельё, мужчина вернулся в свой дом. Пока перебирал бельё, брал нужные вещи... В общем, как и предполагалось, его в очередной раз попытались задержать. Вот тут-то и пригодились вновь Главный редактор газеты и те, кто взялся помогать «потерпевшему».
Наряду полиции, не ожидавшему, что за гражданина вступятся и раскроют глаза на то, как их втихую используют, пришлось срочно вызвать на помощь психиатра. Приехавший по вызову полиции доктор констатировал:
— Мужчина, которого я наблюдаю, не является моим пациентом.
Диагноз, поставленный доктором гражданину, не страдающему психическим заболеванием, и присутствие тех, кто отстаивал его интересы, заставил полицейских сообщить дежурному о ложном вызове, а затем и уехать.
Потерпевший, почувствовав свободу действий, осмелев и воспрянув духом, впервые за несколько месяцев согласился подать заявление о противоправных действиях родственников, фельдшера и полицейских в Следственное управление Следственного Комитета РФ. В заявлении, кроме прочего, указал, что его незаконно задерживали сотрудники полиции, избив при этом (заключение эксперта было).
После этого, «как бабка пошептала» – дом «больного» опустел. Из него срочно выехали на новое место жительства невестка с сожителем и жена. «Родственнички» испугались уголовного преследования и ответственности за то, что из дома «кормильца» успели украсть его документы на машину, 50 000 рублей, бытовую технику, мебель… Отстали от «психа» и полицейские.
Казалось бы, справедливость восторжествовала, жена и невестка покинули дом, в котором после отъезда должен был наступить покой. Ничего подобного! Собранные органами проверочные материалы показали, что мужчина, фактически — владелец половины дома и земельного участка, формально таковым не является, потому что всё имущество, нажитое за 47 лет совместной жизни супругов, жена оформила лишь на одну себя...
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» Трудился, покупал, строил, ремонтировал дом, а по документам «Ты – Никто, и зовут тебя – Никак!»
При указанных обстоятельствах обращение в суд стало неизбежностью. Исковое заявление о разделе совместно нажитого имущества вывели из равновесия теперь уже супругу. Указанная поспешила заключить соглашение на оказание юридической помощи со своим представителем. Хитроумный «выжига» на первоначальный иск мужа направил встречный иск, поданный женой,— о разделе коммунальных платежей, нечинении препятствий в пользовании имуществом и разводе.
Суд, начавший слушать дело, назначил «медиацию» (процедуру примирения сторон при помощи психолога). К назначенному времени психолог, собрав стороны по делу, попытался выяснить, кому, по мнению сторон, и сколько должно принадлежать имущества, нажитого в совместном браке.
Для разбирательства, как наживалось имущество супругов в течение 47 лет, а также, сколько долей после раздела должно отойти сторонам, явно не достаточно одного-двух часов. Вороша память того, как супруги становились владельцами нажитого, психолог понял, что примирения не будет — оба супруга «закусили удила»...
А было из-за чего. Ещё при жизни зятя, теща, применив житейскую мудрость, заставила его отремонтировать старенький дом, в котором она жила вместе с молодыми, а затем отремонтировать и дом старшего сына.
Молодым «мама» предложила обменять свой отремонтированный дом на дом, в котором жил её сын. Так сестра и её супруг, вкладывая свои деньги в подворье тещиного сына, стали сособственниками вновь приобретённого ими имущества. Тёща сыграла на самолюбии зятя, разъяснив ему, что во дворе сына больше земли. Как окажется позже, «земельная замануха» окажется блефом. Сын после смерти мамы подаст заявление в суд, оспаривая эту землю, находящуюся в общедолевой собственности.
Сама тёща не могла себе позволить ремонты принадлежащих ей домов, а вот её зять расстарался за свой счёт улучшить бытовые условия и своей семьи, и семьи тёщиного сына. Перспектива получить больше делает чудеса, а поэтому зять и старался, работая на двух работах.
Дом, в котором жили супруги, после смерти старухи решили продать. Тут-то и оказалось, что при доме нет земли. Спор между родственниками закончился тем, что ушлый родственник отказался от части земельного участка, заключая по суду мировое соглашение, а в качестве отступного забрал половину миллиона.
Именно так несостоявшийся «псих» и стал сособственником долей в праве собственности приобретенного дома и земельного участка, что установит впоследствии суд.
Истине законов наших не понять. Документально владелец домовладения — один, а по факту их — два. Семейный Кодекс чётко определяет эту истину, указывая: имущество, нажитое в совместном браке, является собственностью обоих супругов.
Указанные обстоятельства позже и установит судья, получив запрошенные им документы из канцелярии другого суда, в которых будет указано, что полученная в собственность прежняя недвижимость приобреталась... за счёт «психа»...
Сказать, что суд — это дорого, значит не сказать ничего. Судебная тяжба — это ОЧЕНЬ дорого. Одна экспертиза о стоимости дома обошлась супругам в 47 000 рублей. Пока спорящая в суде жена оспаривала количество долей принадлежащего ей имущества, из кошелька её бывшего супруга «вытрясли» оплату экспертизы об оценке нажитого имущества.
Экспертным заключением было установлено, что спорный дом в настоящее время стоит гораздо дороже, чем при его покупке. Казалось бы, износ должен уменьшить цену, а тут — наоборот: переустройство дома превратило купленное имущество в более дорогостоящее.
Истребование документов, получение новой технической документации, установление значимых обстоятельств, исследование доказательств… Короче говоря — объём судебного разбирательства зашкалил, а сроки расследования превысили допустимые. Дело с трудом двигалось в направлении его рассмотрения, прибавляя проблем с разводом супругов, встречным иском… Так прошёл год, в течение которого кроме указанного было установлено и ещё одно, немалозначимое, обстоятельство. Перед смертью, престарелой и больной маме (тёще) потребовался уход, о чём был документально заключён договор ренты с содержанием, согласно которому имущество родственницы перешло к дочери.
Установив указанное, суд определил, что данный факт свидетельствует о том, что зять и его жена, совместно осуществляя ренту содержания родственницы, вкладывали заработанные ими деньги в обеспечение рентодателя содержанием, а, значит, оба рентоприобретателя являются сособственниками приобретённого ими имущества.
Суд также учёл, что супруга работала медсестрой с заработком всего лишь в 70 рублей, а муж кроме основной работы, где зарплата составляла 300 рублей, подрабатывал у себя, во дворе выстроив ремонтно-покрасочную камеру, в которой рихтовал и красил автомашины… То есть основной доход в семью приносил муж, потому семья и имела возможность за полученные деньги перестраивать дома и покупать новые.
Кроме того, суд установил, что брат при обмене домов получил от сестры 500 000 рублей за продажу спорного земельного участка, который и выкупала у него сестра, заключая мировое соглашение с братом по ранее рассмотренному гражданскому делу. Понятно, что за деньги мужа...
Больше 100 тысяч рублей судебных расходов, судебные слушания дела, постоянное нервное напряжение, полиция, газета, следственный комитет, медицинские работники, прокурор, судья, медиатор, эксперты. Сколько задействовано людей, органов..., и всё это — ради удовлетворения обыкновенной человеческой жадности хитрой невестки и глупой бабы.
Готовая на всё, для того, чтобы удовлетворить свою алчность, жена, выплатившая своему представителю более 50 000 рублей, всё-таки была вынуждена отказаться от дальнейшего спора. Оспаривание решения суда по второй инстанции с повторной оплатой судебных расходов вытрясли «казну» жены. Не самой умной женщине денег не хватило даже на то, чтобы рассчитаться со своим представителем. Её желания одной (без мужа) продать дом, получить за него деньги, купить новый большой особняк, уехав жить в другой город, не сбылись...
Бывший же муж, став сособственником дома, каковым его, не будем лукавить,— сделала газета (предав общественной огласке происходящее и не дав возможности здорового человека сделать больным и купить решение суда), наконец-то забыл, как страшный сон, попытки сделать его «психом». Он получил исполнительный лист в отношении жены, не разрешив ей одной продавать дом...

В.Ю. Ковалетов,

в соавторстве с газетой. Повторно передаём изложенное с вынесенным решением суда на рассмотрение руководителя Азовского отдела СУ СК по Ростовской области, для принятия процессуального решения по заявлению, находящемуся уже около года в производстве указанного органа.