Известному донскому палеонтологу, кандидату геолого-минералогических наук, старшему научному сотруднику Азовского музея-заповедника В.С. Байгушевой 12 сентября исполнилось 90 лет.
Поздравления с юбилеем учёная принимала на открытии посвящённой ей выставки «Хочу остаться простым палеонтологом!». Автор её, ст.н.с. С.В. Семёнова представила все стороны насыщенной потрясающими событиями жизни Веры Северьяновны — не только профессиональную деятельность и научные достижения. И получился необыкновенно интересный. Ну, кто бы мог подумать, что Вера Северьяновна ещё и профессиональная певица? Что в своё время она поступила в ГИТИС, могла бы с той же страстью отдавать свои силы не палеонтологии, а искусству и стать не кандидатом наук, а, к примеру, заслуженной артисткой?
Вот фотография, где она – солистка инструментального оркестра кинотеатра «Буревестник», а вот – оперный исполнитель (участвовала в оперных спектаклях «Евгений Онегин», «Борис Годунов»)…
В юности ни о какой палеонтологии Байгушева, конечно, не думала. Хотела быть строителем. А поступила на биофак РГУ, закончила его и ещё – с отличием – музыкальное училище. Любовь к музыке у неё в крови. С малых лет она слушала церковное пение. На одном православном сайте я нашла следующее: «Палеонтолог Вера Байгушева с детства ходит в церковь. Её дедушка, протоиерей Авдей Тимофеевич Иньков, расстрелянный в 1937 году, был настоятелем Успенского храма города Новочеркасска».
По окончании вуза В.С. Байгушева устроилась на работу в лекционное бюро – ездила по деревням, колхозам, читала лекции, душу вкладывала в их подготовку, и выступления молодого специалиста становились открытием для слушателей. Следующим этапом в её жизни стал Ростовский музей. Здесь начинается увлечение Байгушевой палеонтологией. Причём будто бы не Вера Северьяновна выбрала эту науку, а наоборот: люди то и дело приносили в музей найденные на побережье и в карьерах кости, надо было вникать, определять – что за часть скелета, кому принадлежит. Началось углублённое изучение палеозоологии, потом последовали экспедиции, сбор палеонтологического материала в Ливенцовском карьере, давший огромный научный потенциал для развития палеонтологии на территории Приазовья, сделавший Веру Северьяновну своего рода первооткрывателем – эта работа позволила ей открыть и описать четыре новых вида: винторогую антилопу, приазовского палеотрагуса, ананкуса Алексеевой, ливенцовскую лошадь. Явление миру слона Громова – тоже её заслуга. Учёный Громов, кстати говоря, тоже – в 20-30-е годы — работал в Ливенцовке, описывал новые виды.
Собранную огромную коллекцию костей ископаемых животных из Приазовья светила палеонтологической науки назвали самой представительной среди других коллекций верхнеплиоценовых животных. – пройдут годы, и практически всю её Байгушева передаст в Азовский музей-заповедник.
О Ливенцовке Вера Северьяновна всегда отзывалась очень тепло. Как о живом человеке. – «Моя Ливенцовочка». Здесь, в полевых условиях она чувствовала себя в своей стихии, гораздо уверенней, чем в учёных кабинетах, где наука порой теряется в тени интриг. Только представьте, ещё десять лет назад Байгушева ездила в экспедиции, на раскопки, тягу к полевым исследованиям она испытывает по сей день!
Палеонтология – дело, конечно, увлекательное, но в прямом смысле тяжёлое. Палеонтологический материал Вере Северьяновне приходилось возить в Москву и Питер. Машиной, поездом. Однажды ей нужно было тащить аж 9 неподъёмных ящиков с доисторическими останками! Не обходилось без курьёзных случаев. Для черепа слона понадобился дубовый ящик. Где взять? За досками Вера Северьяновна отправилась… в похоронное бюро. Ей отказали: «Даже людей в таких не хороним. Ступайте на рынок». Она и пошла. Мужики там, действительно, оказались сговорчивыми. Согласились, но поставили условие: «Выпьешь с нами – дадим». Трудно представить, что чувствовала в этот момент молодая интеллигентная Байгушева. Но что ни сделаешь ради науки!
В 1968 году – полвека назад – Вера Северьяновна защитила кандидатскую диссертацию. На счету у неё более ста научных работ в различных изданиях, в том числе — международных.
В 50-х годах В.С. Байгушева познакомилась с сотрудником Зоологического института АН СССР В.Е. Гаруттом, кандидатом биологических наук, выдающимся палеонтологом-слоновиком. – Это он в течение 18-ти лет реставрировал скелет трогонтерия из нашего музея. Дружба между двумя учёными длилась более полувека! Кстати, именно Вера Северьяновна руководила раскопками упомянутого трогонтерия. Она приложила руку и к другим глобальным находкам – динотерию, зубру, эласмотерию. В 1999 году была научным руководителем раскопок второго трогонтерия.
Ещё одна грань жизни Байгушевой – педагогика. Более 20 лет Вера Северьяновна, будучи доцентом кафедры зоологии, преподавала в РГУ, читала курс палеонтологии, зоологии позвоночных, вела практикум на биолого-почвенном и геолого-географическом факультетах, каждый год со студентами выезжала на летнюю практику для сбора палеонтологического материала. Её очень любили ученики. Один из них преподнёс ей в подарок на 80-летие эксклюзивный, выполненный на заказ, очень необычный, но, должно быть, дорогой её сердцу подарок – сервиз с изображениями ископаемых животных, кости которых Байгушева нашла в Ливенцовке и описала.
В музей Вера Северьяновна пришла в 1996 году. В этот период как раз готовилась выставка «Мамонты», которая проходила в туристическом комплексе «Русская деревня» в префектуре Ниигата в Японии. И она стала помогать и консультировать музейщиков. Работая в отделе природы, Вера Северьяновна описала и практически полностью атрибутировала коллекцию костей ископаемых животных в фондах палеонтологии.
Вера Северьяновна Байгушева продолжает трудиться. Можно сказать, она живёт работой. Интересно и поучительно, что работа эта никогда не входила в конфликт с её верой в Бога, хотя часто глубокие знания рифмуются со скепсисом. «Богу всё возможно», — говорит она.
