Здравствуйте! Я ЖИГАЙЛОВ Денис Николаевич, сын моих уважаемых родителей ЖИГАЙЛОВА Николая Владимировича и ЖИГАЙЛОВОЙ Станиславы Васильевны.
Пишу этот фельетон на почве возникших переживаний о своих дорогих родителях и добрых соседях-земляках, в связи с довольно смешной и в то же время совсем невесёлой ситуацией-конфликтом с появившимся не так давно некультурным соседом из культурной столицы.
Место, о котором пойдёт речь, это маленький хуторок Узяк, находящийся на побережье устья реки Дон.
Практически забытое всеми место: красивое, тихое, замечательный воздух и природа, чего очень не хватает в больших городах, и не зря так сильно притягивает наше местечко питерскую "интеллигенцию".
Коренного населения здесь очень мало, многие покинули родные места в погоне за лучшей жизнью. Оставшиеся, чтя старые, именно узячанские традиции по изготовлению молочных изделий, занимаются сельским хозяйством. В нынешнее время ведение личного хозяйства — это неоправданно адский труд.
Но здешние люди, невзирая ни на что, не покладая рук, всегда будут трудиться, потому что закалка трудом им передаётся предками из поколения в поколение. Помимо этого, приходится бороться и со стихией — всем известной низовкой, которая случается в наших краях непредсказуемо и по несколько раз в год, причём в разное время года. Последствия её бывают различными в зависимости от подъёма уровня воды. Это может быть и небольшой разлив, а бывает и так, что затапливает дворы и огороды, соответственно, люди теряют урожай.
Бывают разливы такой силы, что вода топит дома и разрушает их до голых стен, гибнет птица и скот.
Поэтому таких сильных, закалённых людей, живущих в очень неблагоприятных условиях, мало где можно встретить.
Несмотря на урон, никто из них не опустит рук, не бросит дома. После стихии они встают на следующий день и тут же всё восстанавливают, не взирая на потери.
Да, ещё следует сказать спасибо и государству нашему за некоторую финансовую помощь.
С детства видя их огромный труд, я с большим уважением и гордостью отношусь к окружающим людям, которые справляются с трудностями и продолжают поддерживать жизнь и культуру маленького хутора.
Я очень горд и счастлив тем, что был рождён и воспитан в среде этих людей моими замечательными родителями. Я не знаю ни одного человека, кто бы не отзывался о них с добротой и уважением. Мои дорогие родители ответственны во всём. Помогая кому-то, они никогда не потребуют что-то взамен — бескорыстные добрые люди. Говорить об этом дальше смысла нет, просто спросите любого, кто знаком со Станиславой (Тасей) и Николаем (Колей), и люди вам всё скажут сами. Просто приедьте как-нибудь на Узяк в гости, и всё сами увидите.
Вот почему я не мог всего этого не написать...
А теперь перейдём к сути моего фельетона. Заранее прошу прощения за мой лексикон, потому что иначе не могу! (Редакция подсказала автору, как этот недостаток исправить. Он потрудился, всё исправил и получилось очень даже замечательно). И ещё — на Украине сексуального маньяка называют «писюнковый злыдень». Я думаю, всем понятно, почему я назвал фельетон:

Коровий злыдень

Сколько-то лет назад в нашем овеянном легендами и щедро политом трудовым потом хуторе появился замечательный сосед. Поначалу он показался всем довольно-таки неплохим человеком. Приехал из Питера — из культурной столицы. Значит — «интеллигент».
Себя позиционирует своеобразно, говорит, что — генерал, офицер.
Частенько покупал у родителей молочко. Кушал его и другие молокопродукты и аж от удовольствия покряхтывал. А почему не радоваться молочку — травка же экологически чистая, гуляет коровка привольно, пьёт родниковую водичку.
Но в одно непрекрасное утро наш сосед-генерал... А может быть обманывал он нас про генерала? Так и кажется, что он «кусок» — прапорщик? Дальше поймёте, к чему я.
Так вот, в одно непрекрасное утро генерал-прапорщик-кусок решает стать борцом с коровьим навозом за забором, а также с коровами и их владельцами. Будто бы у него произошло перевёртывание сознания и появилась мания того, что люди за ними бегают, коровьи лепёшки в пакетики собирают и не в урну выкидывают, а вдоль его участка раскладывают.
Это он высказал. Вот у людей мнение о прапорщике тоже перевернулось: «Купили себе домину в деревне, но, судя по их надменному поведению, будто купили весь хутор и решили его окулачивать, околпачивать!»
Наверное, переворот его сознания произошёл, когда впервые, неистовствуя от удивления, замечательный сосед обнаружил у себя под забором лепёшку навоза или, наверное, он случайно вступил в эту «мину»... Вот и подумал, будучи в шоке: «Как так — мне — генералу, да в мину вступить — это ж позор на всю армию!»
Генерал-прапорщику на пенсии делать нечего. Войск, нижних чинов или хотя бы одного денщика, кем покомандовать, нету. Домашнее окружение его как облупленного знает и не слушается; птицы не щебечут, не услаждают его слух — некогда им, пришла пора гнёзда вить и птенчиков вскармливать; рыба — и та клевать перестала, икру метать пошла. Короче говоря, все при деле и некому веселить и развлекать генерал-прапорщика-бездельника. Про коров и говорить нечего — им играться с прапором совсем не резон — нужно травки-муравки наесться да детушкам молочка приготовить, ну ещё пару коровьих лепёшек где приспичит набросать муравьям на поживу: этому маленькому народцу коровья лепёха как спасение — в ней самые полезные и вкусные вещества для мурашей (вкусы же у всех разные).
Скорее всего, от такой безысходности и безделья, начитавшись законов и уставов, решает наш генерал-прапорщик нарушить хуторскую идиллию и начать дрессировку коров. Чтобы они, значится, как на параде, строем и с весёлым мычанием проходили шаг в шаг по хуторским дорогам и свои лепёшки складывали исключительно на навозные кучи и только в тех местах, где генерал-прапорщик указать соизволит.
Но коровы к дрессуре оказались неспособны. Они же, в общем-то, не бык, а женского пола существо. А бабы — они и есть бабы, что с них в военном деле взять. Негодные оказались коровы строевым шагом ходить и хвостом честь отдавать!
Обиделся тогда на коров наш генерал-прапорщик и стал морочить хуторянам головы и заставлять ихними — хуторскими — силами дрессурой заниматься и выписать из иноземья для этого дрессировщика (по нашенскому — пастуха). Даже закон где-то выкопал, по которому положено, чтобы пастух под дудку или духовой оркестр выводил коров, коз, овец, свиноматок, гусей, курей и всю хуторскую живность на отведённое пастбище. Причём, по выисканному прапорщиком закону, коровам не дано право ходить по дорогам и у заборов, тем более — гадить! Птице можно — что с птицы взять, у неё мозги куриные, свиньям можно — на то они и свиньи. Курам, гусям можно — от них какашки маленькие, овцам и козам можно — у них какашки, как горох. А вот коровам НИЗ-З-ЗЯ! Низзя ещё и потому, что коровы угрожают его жизни и жизни членов его семьи.
При чём бредь эту несусветную несёт взрослый человек, генерал-прапорщик, крейсер ему в бухту!
Ну, тогда уже, неуважаемый нами сосед, если Вы преподносите себя как влиятельного человека, почему не задались вопросом, где же выделенное пастбище и водопой, и почему решили опуститься так низко, запугивая и угрожая населению хутора. Нетоварищ прапорщик (боимся, что боевые прапорщики обидятся, что мы их доброе звание примериваем к недоброму человеку и, скорее всего, даже не офицеру, судя по его поступкам).
Продолжим далее... Неуважаемый сосед во имя борьбы с навозом, решил пойти дальше и забрызгать слюной весь хуторской совет и дальнейшую власть, начиная снизу и доверху.
Боимся, что он уже достал всех своими больными требованиями о коровьем параде и смотре-конкурсе дрессированных сельских стад. На последнем же собрании хутора он дошёл до жутких бредовых мыслей о необходимости утопить непослушных в собственном выкопанном пруду и строем и песней в единоличном строю пойти дальше, выше, дойдя до самих губернатора и президента (которых по секрету назвал своими давними корешами. Однако, судя по откровению, он сам является не меньше, чем генерал-Наполеон. Полагаем, что в психлечебнице ни губернаторы, ни президенты не удивятся такому корешку). Хотя, думаем, даже психи удивятся такому его навозо-дрессировочному беззаконию.
Правда, у нас — не у психов возникает вопрос: на каких правах у этого «законопослушного гражданина» выкопан перед двором пруд в запрещённой законом акватории и почему перед домом стоит металлический навес вовсе не на прапорщицкой территории? Он говорил, что купил это всё, не знал, что незаконно и ни в чём не виновен. Ответим просто: незнание Закона не является основанием для ненаказания. Теперь, г-н прапорщик, вы знаете, что пруд и навес незаконны. Будьте любезны, устраните! Сначала снесите, а затем судитесь с продавцом.
А что бы сказал уважаемый читатель на угрозы в адрес родителей и селян?
Как это расценивать?
Уважаемые власти, я обращаюсь к вам! Пожалуйста, прочтя этот фельетон, обратитесь ко мне и к нашим хуторянам, и мы совсем не в шутливой форме расскажем о страшных вещах. Неужели наши скромные труженики, не подымающие головы, работающие круглый год адским трудом, имеющие от 1 до 3 голов скота, просто чтобы выжить, зарабатывающие на этом копейки, заслуживают такого отношения!?
Ну, и напоследок. Что бы я пожелал нашему "борцу с говном" или, как говорят на Украине, «коровьему злыдню». Скажу так, если Вы приехали в это замечательное место обрести покой, умиротворение и счастье, то, борясь с натуральным, вполне естественным во всех странах говном под забором, Вы покой не обретёте, а вот, избавившись от говна в собственной голове и душе своей, Вы легко обретёте даже не покой, а настоящее счастье!
И ещё. Пока мы ещё точно не знаем, кто стреляет в вымя нашим коровам из воздушки и порой бьёт их палкой... Когда узнаем, то «стрелка-бивца» заставим самолично сожрать все эти пульки и палки. Это не угроза, а истинная правда.

С уважением к читателям и хуторянам, Денис ЖИГАЙЛОВ.