Два события – Великий пост и прошедший в марте Международный день поэзии подвигли меня
вспомнить о довольно обширном в нашей отечественной литературе пласте стихотворных произведений, исполненных религиозного чувства. Уже саму поэзию Жуковский называл земной сестрой небесной религии. А духовная поэзия и вовсе увлекает читателя в мир нетленной красоты, вечной правды и чистой любви.
Ей отдавали дань не только представители духовенства и православные писатели, но и поэты преимущественно светские. Тот же Александр Сергеевич Пушкин. Он под влиянием старцев создал настоящую молитву в стихах, лучащуюся удивительным внутренним светом – «Отцы пустынники и жёны непорочны…»:
…Но дай мне зреть мои,
о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня
не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.
Это, ни много ни мало, — поэтическое переложение известной молитвы св. Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего…»
В 1828 году были напечатаны знаменитые пушкинские стансы – «Дар напрасный, дар случайный…» На этот «стон потерявшейся души» дал ответ сам святитель Филарет, митрополит Московский, канонизированный РПЦ в 1995 году. Поэт с благодарностью принял протянутую ему пастырскую руку стихами «В часы забав иль праздной скуки…» Так сложился диалог двух великих сынов России…
Молитва как жанр поэзии продолжила развитие в творчестве М.Ю. Лермонтова. 15-летним написал он обращение к Творцу – «Не обвиняй меня, всесильный». Молитвенным порывом, мольбой о счастье любимой женщины (В.А. Лопухиной-Бахметевой) являются строки «Я, матерь божия, ныне с молитвою». О «святой прелести молитвы» говорит поэт в написанном для княгини М.А. Щербатовой стихотворении «В минуту жизни трудную».
Жемчужины русской духовной поэзии вы найдете и у глубоко верующих, и у просто талантливых поэтов, начиная от жившего в первой половине XVIII века Антиоха Кантемира, ощутивших потребность выразить свои чувства «языком богов» и в обращенье к Богу. (Зайдите на любой сайт русской духовной лирики, и вы удивитесь и убедитесь, сколько там замечательных и мало известных вещей.) Даже титан прозы – Ф.М. Достоевский не обошёл стороной духовную лиру и написал очаровательный «Божий дар»…
Священникам и монахам самим родом избранной ими миссии определено пополнять сокровищницу духовной поэзии. Преподобный Серафим Вырицкий создал несколько, пусть не идеальных в литературном плане, но проникновенных стихов. Около 1939 года, в самый разгар гонений на церковь, он напишет знаменитое:
Пройдёт гроза
над русскою землёю,
Народу русскому
Господь грехи простит,
И крест святой Божественной красою
На храмах Божиих вновь
ярко заблестит…
В интернете на православных сайтах и страницах вы найдёте стихи священника Псковской епархии, праведника и молитвенника Николая Гурьянова:
Из всех молитв, какие знаю,
Пою в душе иль вслух читаю,
Какою дышит дивной силой
Молитва "Господи, помилуй".
Меня пленила безыскусность, искренность, какая-то детская непосредственность строк монаха Лазаря, сквозящая в них любовь к каждому божьему творенью. В то же время в них чувствовалась рука мастера. Открыла Википедию – точно: это наш современник Виктор Васильевич Афанасьев (1932-2015), поэт, прозаик, литературовед, церковный писатель, автор целого ряда книг о русских поэтах XIX века – Батюшкове, Козлове, Лермонтове, Языкове, Жуковском, Рылееве, Крылове. Для примера приведу его чудесного крохотного «Жаворонка»:
Учусь у жаворонка я
С самозабвением молиться,—
Как заливается, друзья,
В лазури чистой
эта птица!
Над полем, лугом,
над рекой
Взлетает в небо
он, ликуя…
А я?.. Подай мне,
Боже мой,
Молитву дивную такую!
Есть духовные стихи, ставшие явлением не только благодаря литературным достоинствам, но и по причине необычных обстоятельств, их породивших, вовлечённости в орбиту каких-то важных исторических событий. Такова легендарная «Молитва» Сергея Сергеевича Бехтеева, царского поэта, офицера Белой армии. Её удалось передать в Тобольск царской семье, для которой наверняка эти стихи стали большой моральной поддержкой. Чтобы читатель имел о них представление, приведу хотя бы первую и заключительную строфы: «Пошли нам, Господи, терпенье В годину буйных, мрачных дней Сносить народное гоненье И пытки наших палачей. …И у преддверия могилы Вдохни в уста твоих рабов Нечеловеческие силы Молиться кротко за врагов!»
«Молитву» собственноручно переписала старшая дочь Николая II великая княжна Ольга, поэтому некоторое время авторство приписывалось ей, «Молитва» публиковалась под её именем.
В XX веке лучшие образцы русской религиозной лирики принадлежат перу Александра Александровича Солодовникова. Нет в его стихах надрыва, показной жертвенности, все они – светлый молебен во славу Господа.
И это несмотря на трагизм жизни автора, который потерял почти всех родных, два года отсидел в тюрьме, 10 лет провёл в лагерях Колымы, поначалу – в молибденовых шахтах. Вот, например, строки, написанные в заключении: «Огромный ключ тюрьмы холодной И плесень кельи гробовой. А я – безудержно свободный И нестареюще живой».
Ни отголосков страданий, ни ненависти – только высокая просветлённость духа… Или вот, поражающее силой смирения: «И если лягу без движенья, Когда я буду слеп и стар, Сподоби даже те мученья Принять, как благодатный дар…»
Закончить небольшой экскурс в мир духовной поэзии мне хотелось бы «Светлой заутреней в отрочестве» Солодовникова, которая считается шедевром русской религиозной лирики.
В домовой церкви тлеет золото,
Поблёскивая в полумраке.
На грудь сестры сирень приколота,
Вся в белом мать, отец – во фраке.
Мучительно волнуясь внутренне,
Гляжу я на входные двери.
Не так, не так светла заутреня
Без кружевного платья Мэри.
Вдруг, по таинственному голосу
Переступив, я вижу сбоку
Её распущенные волосы,
Её зардевшуюся щёку.
И в тот же миг паникадилами
Зажглись и города, и веси,
И полетело легкокрылое
Блаженное Христос Воскресе!
1914 г.
