И приходят кыпчаков сюда племена,
И пред идолом гнется кыпчаков спина.

Пеший путник придет или явится конный,—
Покоряет любого кумир их исконный.Всадник медлит пред ним, и, коня придержав,
Он стрелу, наклоняясь, вонзает меж трав.
Знает каждый пастух, прогоняющий стадо,
Что оставить овцу перед идолом надо.

Эти строки классик персидской поэзии Гянджеви Низами (примерно 1141-1209) посвятил половецким бабам. Целая коллекция этих древних изваяний хранится на территории нашего Порохового погреба.
Около двухсот лет хозяйничали половцы в донских степях, появившись здесь в 60-е годы 11 века. Борьба с ними открыла первую страницу русской литературы великим «Словом о полку Игореве». Азов по легенде обязан им основанием и именем. К сожалению, материальных свидетельств о пребывании их в наших краях сохранилось немного. В том числе – каменные бабы. И пусть вас не вводит в заблуждение слово «бабы». Ибо оно объединяет как женские, так и мужские изображения.
Сад из удивительных тысячелетних статуй рос во дворе Порохового погреба начиная с середины прошлого века. В 2018 году их было уже 17. Время более-менее щадило их, дождь и солнце что-то стерли, но индивидуальные признаки хорошо прослеживаются: можно различить детали костюмов, косицы на спине мужских фигур, элементы вооружения и украшения. Вот, к примеру, две женских фигуры из относительно недавних приобретений. Одна выполнена из ракушечника, была раскрашена белой и красной краской. Каменотес одел ее в шапочку необычной формы, штаны, сапожки, прикрепленные ремешками к поясу. Вторая – из песчаника – лучше сохранилась и более интересна для исследования. У нее прекрасно читаются черты лица, которые явно имеют портретное сходство с изображенной. На голове высится высокая конусообразная шапка, из-под которой выходят «рога» - украшения из войлочной трубочки, перевитой проволокой. Волосы спрятаны под «лопасть» - тканевую накидку. И, самое главное, - на груди у нее четыре гривны. Вероятно, на юге страны это первая статуя со столь большим количеством шейных обручей. Скорей всего, они указывают на принадлежность умершей к верхушке половецкой аристократии. Потому за этой «бабой» закрепилось другое, более подходящее ее статусу название – «царица».
Все «бабы» имеют одну общую особенность. Как и тысячу лет назад, они сжимают в растопыренных пальцах сосуды – ключик, объясняющий их предназначение. Вспомните, как мы поминаем предков – ставим им еду, питье, мысленно или вслух беседуем с ними, веря, что будем услышаны. И в этом отношении мало чем отличаемся от далеких предшественников. Они тоже клали пищу для погребенного родственника – на сосудики в руках изваяний. Сами же статуи предназначались для замены умершего на его поминках и служили временным вместилищем одной из его душ, которая принимала участие в поминальном пиршестве.
То есть, «бабы» были непременной частью распространенного среди кочевых племен культа предков. Само слово «баба» - это переиначенное на русский лад тюркоязычное слово «яава», что означает – «предок». Отголоски древних верований и традиций сохранились до наших дней. И у современных тюркоязычных народов, в частности, у казахов, существовал обычай заменять покойника на поминках деревянной куклой, наряженной в одежду умершего. Куклу усаживали между гостями, угощали едой и питьем.
Ставились статуи в поминальных святилищах, на курганах и возвышенных местах. Если «баба» изображала человека прославленного, выдающегося, обожествленного после смерти, воспринимаемого современниками защитником или покровителем, она так и оставалась на вершине. Ей поклонялись, приносились жертвы – вот как писал поэт. Если же каменная фигура делалась с заурядного половца, ее по прошествии какого-то времени сносили в восточный сектор кургана и прикапывали.
Уважительное отношение к истуканам продолжалось на протяжении столетий не только со стороны половцев, но и других народов. Составители древнерусской книги отмечали в своем труде: «А на речке на Терновке стоит человек камен, а у него кладут Белгорада станичники доездные памяти, а другие памяти кладут на Самаре у двух девок каменных».
Даже когда «бабам» уже не придавали культового значения и служили они путевыми вехами, их не разрушали и не уничтожали. И лишь где-то в 17-18 веках статуи запросто могли стать стройматериалом и пойти на закладку фундамента.
Половецкими бабами богат не один Азов. Историк Г. Федоров-Давыдов пишет: «Древние каменные изваяния есть почти во всех краеведческих музеях нашего юга: в Ростове и Новочеркасске, Азове и Краснодаре, Ставрополе и городах Крыма. Их много. Сотни каменных статуй. Они не менее таинственны и не менее монументальны, чем загадочные идолы острова Пасхи…» Находили идолов и севернее, в Москве и Харьковской губернии.
Они до сих пор интересны историкам, вызывают споры, рождают догадки. Так, в ВК, в группе «Приглашаем в археологическую экспедицию. Крым» я нашла такой пост: «Я уже писал, что в этом году посетил Азов. Там в одном из музеев я видел половецких «баб». Уж не эти ли статуи имел ввиду итальянский путешественник XVI века, описывающий эти места». И далее следует текст «Об истоках реки Танаис» Александра Гваньини (16 век). Приведу наиболее интересный отрывок: «Танаис же, которую московиты называют Доном, начинаясь из того же озера, течет прямо на восток и между Казанским и Астраханским ханствами (князь Московский покорил их в 1554 году по Рождестве Христовом) протекает в шести или семи милях от реки Волги, немного отклоняясь к северу, а затем, сильно извиваясь, поворачивает на юг и впадает в Меотидское болото, в устье его расположен город Азов - турецкий данник. Азов же отстоит на пять дней плавания от Истма Таврического, который называется теперь Перекопом. На нем находится многолюднейший рынок, на котором собираются многие народы из разных стран. В этих же странах, особенно возле Меотидского болота, путь считается не милями, а днями.
Есть также другой, малый Танаис, который берет свое начало в Северском княжестве (поэтому он называется Донец Северский) и выше Азова впадает в большой Танаис. Около же устьев этого малого Танаиса, в четырех днях от города Азова, в горах, которые называются Святыми, говорят, стоят статуи и какие-то древние изображения».
Что интересно, и сейчас некоторые посетители музея оставляют на сосудиках половецких баб монетки, прося о сокровенном. Значит, «бабы» «работают» до сих пор?!