Но вернёмся в Азов 1919 года. Азовские жители начали приспосабливаться и привыкать к власти белых, надеясь, что она теперь пришла надолго. Городская Управа, уверовавшись и приободрившись от наступающей стабильности, оживила свою деятельность. Появились даже планы на будущее — открыть в Азове сельскохозяйственное училище и учительскую семинарию. В азовском порту велись изыскательские работы по устройству зимовочной гавани, по проведению морского судоходного канала и под строительство судоверфи. Капитан Андрей Гордиков весь был погружен в деятельность азовского пароходства. Белая армия генерала Деникина, тем временем, успешно вела летнее наступление и приближалась к Москве. Большевисткое правительство во главе с Лениным допускало потерю столицы и обсуждало планы перезда в Вологду, с уходом в подполье. Ставка Верховного главнокомандующего Вооруженными силами юга России генерала А.И. Деникина находилась в 36 км от Азова, в Таганроге. В 1982 году азовчанин Андроник Витюк вспоминал интересный факт посещения Деникиным Азова в это время. Главнокомандующий прибыл, чтобы осмотреть лагерь военнопленных красноармейцев и вручить погоны прапорщика азовчанам, бывшим выпускникам мужской гимназии, призванным в его армию. Витюк также упоминал в письме, что торжества и банкет по случаю производства в офицеры проходили в актовом зале женской гимназии. Добраться летом в Азов из Таганрга на пароходе по заливу главнокомандующему с его свитой не составляло труда. Кто был капитаном этого парохода, остаётся пока тайной. Но участие А. Гордикова в осуществлении визита Деникина в Азов — неоспоримо, так как спустя годы, в период репрессий, советская власть ему это припомнила. Между тем, осенью 1919 года положение на фронтах Гражданской войны резко изменилось. Большевики сумели собрать силы в единый кулак и ответили Деникину мощным контрнаступлением. Белая армия под натиском Красной армии начала откатываться назад, к югу страны. Азов вновь оказался, как и год назад, в эпицентре боевых схваток между белыми и красными. Только теперь красные обстреливали город с левого берега Дона, из Елизаветинской, Обуховки, а белые оборонялись в Азове на высоком левом берегу. В январе-феврале 1920 года в жестокой бойне между красными и белыми образовался кровавый треугольник Таганрог — Азов — Ростов. Противостояние сопровождалось жестокой зимней стужей. Ростов переходил из рук в руки. Красные вошли в Азов с юга 1 марта 1920 г. Как оказалось, теперь уже надолго! Почему же красные победили? Казалось бы, хорошо обученную, с опытными командирами белую армию одолеть было невозможно. Ведь даже при крайнем соотношении численности в бою между белыми и красными — один к восьми, как правило, сражение заканчивалось бегством красных. Ответ здесь, очевидно, прост. В отличие от белых, красные лучше понимали, чего они хотят. Белые сражались за старое прошлое, красные — за новое будущее. Прошлое никогда не побеждало будущее. Но проиграли в Гражданской войне все. Россия у россиян одна. И когда она гибнет,— она гибнет для всех, и для красных, и для белых. На этих фотографиях — решительные лица двоих русских людей в расцвете своих жизненных сил, которых Гражданская война развела на красных и белых — убивать друг друга по своим убеждениям.

Всматриваясь в фотографии, невольно рождается мысль: заведи их невзначай в одну комнату, и они не медля зарубят друг друга, даже если окажутся родственниками. Время было ужасное. Всюду царили месть и ненависть. «Прежде чем стать на путь мести, вырой две могилы»,— говорил древний философ Конфуций. 

После прихода красных в Азове вновь начались репрессии. Аресту подлежал офицер Иван Гордиков, родной брат капитана Андрея Семёновича Гордикова. О нём уже упоминалось ранее как об известном городу моноциклисте. Окончив юнкерское училище и получив офицерское звание, Иван Гордиков участвовал в сражениях Первой Мировой войны и белой армии. Он вернулся с белыми в Азов. Здесь его ожидала молодая жена Сидоренко Александра. Вскоре после смерти Марии Гордиковой заразился сыпным тифом и Иван Гордиков. Вслед заразилась Александра. Красные пытались арестовать Ивана, но, увидев его в безнадёжном состоянии, оставили умирать дома. Иван и Александра погибли от эпидемии тифа почти одновременно, не оставив после себя потомства. Так за три месяца тиф унёс жену Андрея Семёновича Гордикова, брата и золовку. Все заботы об осиротевшем семействе капитана Гордикова взяли на себя супруги Мышкины: Фёдор Иванович и Мария Андреевна — отец и мать умершей дочери Марии Гордиковой. 

На обратной стороне этой фотографии Марии Андреевны Мышкиной трогательная надпись, написанная детской рукой: «Наша бабушка Маша. Сколько она вынесла, бедная». Своего обожаемого внука и своих правнучек — дочерей капитана Гордикова часто навещал с подарками неугомонно-заботливый дед, прародитель Захар Иосифович Кулагин, которому уже было за девяносто. Лидия Андреевна до сих пор помнит тепло его рук. Смерть уложила Захара Иосифовича на отдых в 1927 году, не дав ему три года дожить до ста лет.

Восстановленная советская власть в Азове начала активно ликвидировать всё, что напоминало о прошлом. Азовский порт почему-то согласились переименовать в Морское Агентство. Капитана Гордикова, востребованного новой властью, за одно переименовали в морского агента. Переименовывали улицы, должности, этикетки продуктов, пароходы, духи, учебные заведения, артели, конторы, общественные организации и пр. Если это не звучало совсем уж пародоксально, то к новому названию, чаще всего, прибавляли эпитет — «красный». Чтобы представить себе то время, нарисуем в мыслях характерный сюжет, к примеру, азовской пристани, которую ежедневно наблюдал морской агент Андрей Семёнович Гордиков. У причала готовится к отплытию в Ростов пассажирский пароход «Червона Украина» или «Красный моряк». Азовский житель входит в туфлях азовской обувной фабрики «Красный Октябрь» по трапу на палубу. Усаживается под красным флагом на скамью, созданную азовской артелью «Красный столяр». Закуривает папиросу «Красная звезда», разворачивает и читает газету «Красное Приазовье». Можно дальше не продолжать. Картина, кажется, понятна. Со временем, в Азове попривыкли к новой жизни. Но только не капитан Гордиков. Он не мог привыкнуть к бестолковым инициативам и указаниям «товарищей» вышестоящего Морского агентства. Андрей Семёнович вернулся в 1925 году на капитанский мостик к штурвалу пассажирского парохода «Юпитер». Этот пароход избежал переименования. По-видимому, у советской власти не нашлось претензий к грозному богу Юпитеру

(Продолжение следует)